Катарсис Империи - Страница 96

После давешнего столкновения с "собачками", японцы не приближались к Артур уже двое суток. Впрочем, миноносцы противника все так же, как падальщики, шарили вокруг порта. "Боярин" минувшей ночью столкнулся с целым отрядом. Приняв его в темноте за порядком надоевший им "Новик", японцы, обстреляв его издалека, поспешили скрыться. Правда, один из них, получил причитающийся ему 120-мм снаряд в борт, который, правда, особых разрушений не нанес.

"Боярин" и "Новик" - передовой отряд разведки, который возглавлял капитан уже 1-ого ранга Эссен, бодро бежал впереди всех, в робкой надежде обнаружить японские дестройеры. За ними, выбрасывая в небо клубы дыма из трёх высоких и тонких труб шел высокобортный корабль, на узкой оливковой корме которого золотой старославянской вязью было выведено имя древней богини охоты - "Диана". "Сонная богиня" - пронеслось мельком в голове Сергея прозвище, данное "Диане" артурскими моряками. Большой, но тихоходный и слабо вооруженный бронепалубный крейсер. Даже отсюда, с расстояния нескольких кабельтовых, бросалось в глаза слишком малое количество орудий и их совершенная незащищенность - не было даже элементарных противоосколочных щитов для защиты прислуги. Зато была солидная противоминная 75-мм батарея, в равной степени многочисленная и бесполезная в бою с любым противником размером хоть чуть-чуть крупнее джонки или парового минного катера.

План по перевооружению обеих "богинь" Вервольф помнил по одному из сайтов, посвященных русско-японской войне. Правда, диванные вояки, чьи мысли он использовал, просчитались с количеством малокалиберной артиллерии, так что Кутейникову пришлось уменьшить заявленное количество 75-мм пушек с изначальных двенадцати, до восьми. Иначе, строительная перегрузка грозила превратить тихоходный крейсер в вооруженную морскую черепаху.

Сергей ловил себя на мысли, что, несмотря на то, что это был уже второй его выход на минную постановку, он только сейчас, в утренних лучах солнца, мог наслаждаться красотой порт-артурских кораблей. В суете портовых дел, на ночных минных постановках и последующей перестрелке с японскими легкими крейсерами, не было времени, чтобы так, с легкой придирчивостью, рассматривать боевые корабли. Корабли, которые принесут победу Российской империи.

В кильватер "Богини" шел изящный высокобортный двухтрубный корабль, словно брат-близнец похожий на тот, на мостике которого стоял сейчас Вервольф. Тот, кто не был знаком с кораблями Российского Императорского флота, легко мог подумать, что это идут два крейсера второго ранга - настолько стремительными и изящными были их силуэты. Но опытный глаз моряка сразу заметил бы, что поддерживаемый ход дается этим кораблям с большим трудом, нежели идущим впереди крейсерам - дым из их труб вырывался куда более густой. Да и три огромных округлых лацпорта в нависающей над волнами корме выдавали знающему человеку их истинное назначение. На самом деле, это были минные транспорты "Енисей" и "Амур" - корабли, имевшие специальное оборудование, позволявшее ставить якорные мины заграждения прямо на ходу, без использования минных стрел, балок, плотиков и прочих атавизмов времен Крымской и русско-турецкой войны. Впереди идущий "Енисей" отсюда, с левого крыла мостика "Амура" был прекрасно виден.

После отстранения Ухтомского, не просто младшего флагмана, но и человека благородных кровей, эскадру словно поразил "волшебный пинок". Судьба Ухтомского, который, как поговаривали, по возвращению в Петербург, будет уволен со службы по представлению командующего, заставила всех без исключения "шевелиться". Даже суматошный Греве, закидывающий Илью рапортами о том, что порт работает на пределе своих способностей, прекратил свою нудную пропаганду. Хотя, быть может, свою роль в этом сыграл эшелон, прибывший днем 17 февраля в Артур. Прибывшие на нем еще три сотни рабочих и запасные части мгновенно были включены в круговорот ремонтно-модернизационных работ.

Но, больше всего Вервольф радовался пяти 152-мм орудиям системы Канэ, которые неизвестно какими судьбами из Морского министерства выбил Малкольм. К сожалению, несмотря на их появление, модернизация "Паллады" и "Дианы" еще не состоялась. Лишь малокалиберная артиллерия плавно уменьшалась с обоих крейсеров. Впрочем, после этого выхода, Илья обещал наконец вернуть свой флаг на "Петропавловск" и освободить "Аскольд" от участи флагманского корабля.

За кормой "Амура", вяло дымя четырьмя высокими трубами и рассекая кильватерную струю острым таранным форштевнем, шел узкий и длинный крейсер с явными французскими чертами, из носовой башни которого грозно глядел на укрытый дымкой и пролетающим снежком восточный горизонт длинный ствол восьмидюймовки. "Баян" был не просто красив (как бы не морщился при его виде Илья). Он был шикарен, если такое слово, конечно, можно употребить по отношению к военному кораблю. Вервольф невольно залюбовался, глядя, как острый нос крейсера раз за разом лихо разрезал надвое темные волны зимнего моря, подернутые замысловатым кружевом белоснежной пены кильватерного следа "Амура", отчего волны казались ещё темнее. А может, они так контрастировали на фоне пролетавших редких снежинок?

Легкий ветер дул с севера, со стороны берега, и невольно холодил свежую царапину на щеке советника. Хоть уже и прошло больше трёх недель с момента "попадания" (хотя, правильнее было бы сказать - "попадалова"), но он до сих пор не мог привыкнуть к бритью опасной бритвой, из-за чего периодически царапал свою морду лица... Но бороду отпускать почему-то всё равно не хотелось... "А, ну да и черт с ним! Всё равно привыкну!" - подумал Вервольф. "Хотя, конечно, до смешного странно - шашкой и саблей любой финт могу выкрутить, а вот коротенькой бритвой - режусь... Всё же не даром её называли опасной. Ну да ничего, опыт - дело наживное..."